31.10.2014

Вышел 92-й номер интернет-журнала «Вся Европа». Октябрь был богат на политические события первой величины. События знаковые. Глобальные. ВОЗ с восторгом отрапортовал, что крупнейшая страна Африки – Нигерия справилась с эпидемией геморрагической лихорадки Эбола. Международная коалиция, противостоящая (правда в обход СБ ООН) эпидемии совсем другого рода – Исламскому Государству, пополнилась новыми государствами. Они присоединились кто к нанесению ударов по позициям боевиков, продолжающимся уже с 8 августа[1], кто к поставкам вооружений иракскому правительству или курдам, кто к подготовке регулярных воинских формирований. На этом фоне усилилось давление на Турцию отказаться от проведения разнонаправленной линии в отношении конфликта – занятая ею неоднозначная позиция породила массу кривотолков[2].

Продолжились акции гражданского неповиновения в Гонконге, направленные по сути против властей континентального Китая. По времени они совпали с некоторым, хотя и весьма скромным замедлением стремительного роста китайской экономики. По всей видимости, не случайно: темпы роста опустились ниже знаковых 8%, необходимых Поднебесной, по общему признанию, для обеспечения политической и социальной стабильности. Размах акций и упорство, с которым они проводятся, немедленно стали подаваться мировыми СМИ как прямое предупреждение континентальному Китаю, свидетельство того, что он, похоже, не такой неуязвимый. В противовес сообщениям о том, что экономическое могущество в мире ускользает из рук Запада. Что Китай стал крупнейшей экономикой планеты и нетто-экспортером капитала: за первые девять месяцев 2014 года объем его прямых иностранных инвестиций подскочил на 21,6% и превысил только за этот период 75 млрд долл.[3] Что стоимость его активов увеличивается беспрецедентными темпами[4].

Прошли многочисленные заседания структур Европейского Союза на всех уровнях, включая высший, дополненные неформальными встречами и обсуждениями. Был утвержден амбициозный план борьбы с изменениями климата и скоординированных действий в области энергетики на период до 2030 года[5]. Однако применительно к главным на сейчас вопросам далее констатации того, что в проводимую интеграционным объединением внутреннюю и внешнюю политику необходимо внести давно назревшие коррективы, они не пошли. Хотя спекуляций было тоже очень много.

И тем не менее, с 1 ноября Европейский Союз, как ожидается, начнет проводить более последовательную и рациональную политику, постепенно отходя от слепого следования прежним догмам. Первый шаг в этом направлении он уже сделал, притворившись, что удовлетворен обещаниями Италии и Франции предпринять серьезные усилия, направленные на дополнительное сокращение расходных статей бюджетов, прекрасно понимая, тем не менее, что ведущие государства-члены объединения все равно не будут с благоговением относиться к его "святой корове" – Пакту стабильности и развития, отказываются, закрыв глаза, строго следовать его предписаниям[6] и рассматривают найденный компромисс как откровенную уступку со стороны Брюсселя[7]. Длительный период неопределенности в функционировании его властных органов завершился. Голосами 423 депутатов из 699 голосовавших Европарламент утвердил новый состав Европейской Комиссии под председательством тяжеловеса европейской политики, на протяжении 18 лет возглавлявшего правительство Люксембурга, Ж.-К.Юнкера. Официальное решение о назначении принял Европейский Совет. Лето ушло на ее формирование. Месяц европарламентарии "допрашивали" кандидатов. Теперь Европейская Комиссия нового состава сможет приняться за дело. Как акцентируется в многочисленных комментариях, она будет пользоваться несколько большим политическим влиянием, нежели ее предшественница. Стремиться проводить самостоятельную линию. Строить свою деятельность, исходя из стратегических ориентиров, а не быстро меняющейся конъюнктуры[8].

Европейский центральный банк обнародовал с нетерпением ожидавшиеся результаты стресс-тестов крупнейших банковских учреждений еврозоны[9]. На их подготовку и проведение ушел почти целый год. К работе, ведшейся под покровом тайны, были дополнительно привлечены шесть тысяч специалистов[10]. Израсходованы многие миллионы евро. Практически никто не сомневался в том, что ЕЦБ с их помощью постарается укрепить доверие к банковской системе ЕС и нарождающемуся банковскому союзу и развернуть мировые финансовые потоки обратно в Европу[11]. Даст благостную картинку того, насколько они укрепились за последнее время. Объявит о том, что подавляющее число из 130 обследованных банков, после того как произошла их докапитализация, и они избавились от непрофильных активов, соответствуют самым жестким критериям и, в случае чего, выдержат многолетнее падение ВВП региона, резкое снижение цен на жилье, рост безработицы, инфляцию и т.д. Убедит их тем самым, что пора заканчивать заниматься своими внутренними проблемами и приступать к массированному кредитованию экономики. ЕЦБ в основном не обманул ожиданий[12]. Он провел стресс-тесты максимально придирчиво (не как в 2011 году, когда некоторые из проверенных им банков вскоре разорились и вынуждены были обращаться за государственной и международной помощью[13], что еще больше подорвало доверие в еврозоне и к еврозоне[14]) и представил доказательства того, что по большому счету с крупнейшими банками еврозоны все обстоит более-менее благополучно (за исключением, может быть, итальянских[15]), и на них можно рассчитывать, а замечания, сделанные 25-и из них, сравнительно легко будет устранить[16]. Тем не менее, царящий скепсис по поводу экономики ЕС ему развеять все равно не удалось[17]. Общий вывод – "полностью проблемы банковского сектора стресс-тесты не решают". В еще меньшей степени – экономики в целом[18]. И биржи в итоге отреагировали на его доклад откатом[19]. И профессионалы рынка, проанализировав конкретные цифры, приведенные в нем, сразу указали, что на их основе, в зависимости от социального заказа, можно сделать самые разные[20], в том числе разнонаправленные выводы: "стакан наполовину пуст или наполовину полон"[21]. Некоторые из них вообще отшутились, указав, что стресс-тесты были полезны только тем, "что вытащили на свет божий скелеты, хранившиеся в шкафу" и показали, что их не стоит так уж сильно бояться[22]. Влияние подобной акции на то, что скудный ручеек кредитования вдруг превратится в полноводный поток, скорее, "ограниченное"[23].

Состоялся саммит АСЕМ – крупнейшего межрегионального форума, объединяющего страны Европейского Союза, Восточной и Юго-Восточной Азии, участниками которого являются также Россия, Австралия и Новая Зеландия. Его повестка была очень важной, насыщенной и злободневной. Тем не менее, прозвучавшие на нем идеи и предложения оказались в тени двусторонних встреч президентов России и Украины В.В.Путина и П.А.Порошенко, организованных на полях форума, и их же встреч с участием лидеров основных держав Евросоюза. Прорыва на них не произошло. Вместе с тем они стали еще одним этапом на пути деэскалации конфликта на Украине и вокруг нее, в которой Европа нуждается все больше и больше – тяжелейшие последствия войны санкций начали ощущать на себе уже не только Россия и ЕС, прежде всего Германия и Италия, но и вся мировая экономика. Следующим – парламентские выборы на Украине 26 октября. Несмотря ни на что, понимая их ущербность – они не смогли обеспечить представительство различных групп населения[24], все мировые игроки, вслед за мировыми СМИ, поспешили признать их состоявшимися, достоверными, отражающими "потребность в стабильности и единстве" и открывающими путь в цивилизованное будущее[25]. Правда, лишь немногие акцентировали, что под цивилизованным будущим надо понимать также и то, что жизнь не позволит ни Украине, ни ЕС "повернуться спиной к России"[26].

Возобновились было замороженные консультации между Москвой и Вашингтоном по наиболее принципиальным вопросам мировой политики. Предложение Дж.Керри о проведении встречи на уровне глав внешнеполитических ведомств, состоявшейся в Париже, С.В.Лавров объяснил "пониманием нашими партнерами (как минимум в Госдепартаменте) ненормальности ситуации, когда мы подвергаем рискам многие направления сотрудничества, очень важные не только для России и США, но и для всего человечества"[27]. В комментариях по их поводу прозвучало даже предположение о возможности перезагрузки-2. Однако из Кремля совершенно определенно прозвучало, что она, будучи безусловно необходимой, возможна только после полного снятия санкций.

Казалось бы, любое из этих событий заслуживает того, чтобы назвать его главным. Центральным. В какой-то степени – переломным. Ничего подобного. Нет и еще раз нет. По своей значимости и последствиям они не идут ни в какое сравнение с, похоже, действительно поворотным событием – паникой на мировых биржах, случившейся в середине месяца. Маленькой. Скромной. Но все же паникой, когда инвесторы не знали, что им делать со своими вложениями, и готовы были уносить ноги[28]. Доверие всех ко всем и к мировой экономике, в частности, не говоря уже о периферийных экономиках ЕС, рухнуло, как если бы его никогда и не было. "Новый крах", если судить по восторжествовавшим настроениям, казалось, подобрался к самому порогу[29]. Драматическое действо продолжалось ровно неделю с 13 по 17 октября включительно. Как описывали его в СМИ, рынки напугала тень надвигающегося нового глобального финансового кризиса. Страхи по большей части были порождены плохими показателями еврозоны, ЕС и мира в целом и смятением, вызванным перспективой остановки поступления свежих денег из Федеральной резервной системы, к которым все так привыкли[30]. По разным подсчетам американцы вместе с японцами и европейцами, в смысле их центральные банки, влили в мировую финансовую систему от 7 до 10 трлн долл.[31] Особенно той неопределенностью, которая усугубляется трудно предсказуемыми, но очевидно негативными последствиями объективно необходимых решений ФРС по отказу от продолжения мягкой монетарной политики, последствиями глобального масштаба, тем ударом, который они могут нанести как по собственной экономики США, так и, прежде всего по быстро растущим рынкам[32] и хозяйственному комплексу Европы[33], когда базовая учетная ставка, о чем никто не знает наверняка, хотя "счетчик и включен", начнет повышаться[34]. Инвесторы побежали из периферии ЕС – Греции, Италии, Испании и Португалии, а также с быстро развивающихся рынков. Спреды в паре греческие и немецкие облигации подскочили с 464 базовых пунктов, на которых они находились 5 сентября, до 816 пунктов к 16 октября[35]. То есть достигли значений, регистрировавшихся на пике кризиса еврозоны, когда планка заимствований на открытом финансовом рынке поднялась для Греции до запретительного уровня[36]. По прогнозам от декабря 2013 показатель S&P500 должен был к концу 2014 года составить 1925 пунктов. От июня 2014 года – 2000 и от  5 сентября – 2033 пункта. За наделю все переменилось. Даже после отскока вверх к 18 октября он опустился ниже 1900 пунктов[37].

Паника прошла очень быстро. Настолько быстро, что на по-настоящему радикальные шаги никто пойти не успел. Упавшие было очень сильно индексы быстро отскочили обратно. В том числе даже в Греции, по-прежнему остающейся "больным человеком Европы"[38]. Кровоточащих рубцов на сердце мировой экономики она на оставила. Вскоре инвесторы вновь поспешили достать в сердцах брошенные ими столь желанные и успокоительные "розовые очки и водрузить их себе на нос" – курс акций снова уверенно пошел вверх[39]. Но многочисленные игроки рынка, лидеры и знатоки финансовых тонкостей почувствовали, "по ком звонит колокол". Их потрясла скорость, с которой происходило падение индексов. Поразила стремительность, с которой все посыпалось[40]. Насторожило предположение о том, что курсы акций и всего остального сильно переоценены[41]. Заставили задуматься суждения о том, что большая часть безумных дешевых денег, выброшенных на рынок, была потрачена непроизводительно – на скупку своих собственных ценных бумаг и концентрацию капитала[42]. Смутило ощущение "дежавю" – того, что мир или, по крайней мере Европа, возвращаются к ситуации пятилетней давности[43]. Они поняли: мировая финансовая система "получила желтую карточку". Прозвучал предупредительный свисток, в значении которого невозможно ошибиться.

Все остальное случившаяся паника отодвинула не просто на второй или задний, а на пятый, десятый, двадцатый план. Мгновенное бегство капиталов, падение всех индексов, распродажа акций, перезакладка в казначейские билеты маленькой кучки наиболее надежных стран, стремительное падение цен на нефть и их частичное восстановление тряханули планету почище любого самого разрушительного природного землетрясения или техногенной катастрофы. Главное – для всех случившаяся сумятица на рынках оказалось полной неожиданностью[44]. Ее не ждали. Во всяком случае сейчас. Все произошло как бы на ровном месте: вчера было нормально, а сегодня вдруг стало плохо. Совершенно по Михаилу Михайловичу Жванецкому: "Как будто все об одном и том же подумали". И очень похоже, поскольку все причины, вызвавшие панику, хорошо и до боли известны. Абсолютно ничего нового в новостном ряду не появилось.

Соответственно паника наглядно показала, как все будет. Продемонстрировала обоснованность всех тех простых и достаточно очевидных истин, растолковывавшихся последнее время всем желающим – имеющие уши да услышат, имеющие глаза да увидят, имеющие голову на плечах да примут меры предосторожности – ведущими обозревателями и экономистами планеты. Они сводятся к следующему.

© Марк ЭНТИН, главный редактор,
профессор МГИМО (У) МИД России